Оперативная аналитика политических и деловых новостей Украины и мира

Деньги – превыше всего? Как должны поступать демократические страны по отношению к режимам той или иной «степени людоедства»?..

Имя похищенного саудовского журналиста Джамаля Хашогги (хотя правильнее было бы произносить - Хашшокджи) сегодня у всех на слуху. А всего две недели назад оно было известно лишь людям, вплотную занимающимся вопросами Ближнего Востока и Саудовской Аравии. Хашогги, родственник влиятельных и богатых торговцев оружием и магнатов недвижимости, публиковался в саудовских изданиях - таких как «Аль-Хайат» и «Аш-Шарк аль-Аусат». Еще несколько лет назад он был в прекрасных отношениях с правящим режимом, и все тогда казалось розовым и прекрасным. В ту пору термин «критик режима» к нему никак не относился. Но в 2015 году к власти в КСА пришел Мухаммад бин-Салман, младший сын короля Салмана, министр обороны и по совместимости наследник престола. Дороги известного журналиста и молодого принца сразу же разошлись, и за последние несколько лет Хашогги опубликовал несколько резких статей, в которых обрушился на Мухаммада бин-Салмана с критикой за нарушение прав человека, расправы над правозащитниками, провальную политику в отношении Йемена и многое другое. Год назад журналист, опасаясь за свою личную безопасность, уехал из страны. Он делил свое время между Стамбулом и Нью-Йорком, был вхож в дома высокопоставленных политиков в Турции, публиковался в серьезных американских изданиях и даже собрался жениться. Кто знает, как сложилась бы судьба Джамаля Хашогги, если бы не тот злополучный визит в саудовское консульство в Турции. Возможно, тот, кто ставил своей целью ликвидировать журналиста, раньше или позже расправился бы с ним в любом случае, - но факт остается фактом: Хашогги вошел в консульство Саудовской Аравии, а обратно так и не вышел. Турецкая полиция заявила, что журналист был убит на территории консульства, после чего его тело распилили медицинской пилой, а останки вывезли. Постепенно появляются новые улики: записи Apple Watch и другие, а надежд на то, что журналист еще жив, но его удерживают против его воли в Турции или за ее пределами, становится все меньше.